Юморина от легендарного Маэстро
Юмор – это субстанция аптечная: его не выдают литрами и килограммами. Тем более, в пошлой и вульгарной форме.
А публицистика – это искусство оскорблять. Для этого тоже нужен талант. А, как известно, талантливый человек талантлив во всем. Это типа коротко о себе.
Вы же еще не видели, как я рисую. К тому же, у меня слух неплохой, но это генетика, которую не пропьешь, как и все остальное. Однако, я предпочел Слово. Имею в виду, что в отличие от вас, у меня есть выбор. А вы, мои хорошие, раздираемы и внушаемы между дневной мастурбацией роковой Кармен в черных чулках – Наиры Зограбян под заборами Еревана, и утренним онанизмом племенного барана – Баграта – Онаниста в белых кальсонах – под теми же заборами Еревана.
Теперь, действие из под заборов Еревана перенеслась на александрапольскую брусчатку, что было экстремально предсказуемо. Но, дело в том, что я не понимаю суть вашего халявного энтузиазма и халявных ожиданий.
А что вы ожидали от города Гюмри и чего не дождались?
Уповая на честь и достоинство города Гюмри, вы, тем самым, подтверждаете, что у вас нет чести и достоинства и вся ваша надежда на город Гюмри.
Баграт – Онанист, в обнимку с ягненком, как Иисус Христос вошел в Ереван. Вошел с претензией и дал вам время, на счетчик поставил.
Вы, потирая потными ручками, ожидали, что гюмрийцы этого барана на Городской Площади Гюмри будут резать на куски?
Его не зарезали только по той простой причине, что он повода не дал. Такая публика в Александраполе ведет себя во стократ корректно, чем в Ереване.
То есть, они прекрасно знают: все то, что можно в Ереване, в Александраполе нельзя!
А подойти к нему что бы что?
Спросить: а зачем ты приехал в Гюмри?
Он ответит: а я приехал, чтоб первый раз в жизни покушать по – людски.
В каждые выходные, пол Еревана, пол Армении в Александраполе. Вы предлагаете нам закрыть городские ворота, ввести визовый режим и у мегаполиса Маралик установить КПП с таможней?
Баграт – Онанист за все время своего бессмысленного существования, даже с учетом того, что был зачат два раза, а в третий раз не успели, ибо закрытая на санитарный день, единственная тогда аптека в городе таки открылась, ничего плохого про Гюмри не сказал. Следовательно, у нас не было юридических и моральных оснований аннулировать его краткосрочную визу и депортировать из царского города.
По поводу изношенного контрацептива в ворсинках и катышку – Вазгена Манукяна – такие основания были, и в 2021 году ему запретили въезд в Александраполь.
Ровно четверть века назад, 30 сентября 1996 года, в 20 часов 18 минут, он город Гюмри назвал районом.
Спустя четверть века ему это напомнили и не разрешили въезд в царский город.
А этот ваш баран – Баграт – Онанист – про Гюмри пока что ничего плохого не говорил.
А может он приехал пончиков поесть?
Нам что жалко пончиков?
В Ереване он в подземных переходах питается чебуреками на масле восьмого круга. Поэтому, тупеет с каждым днем.
Конечно, можно было бы его бороду и правую руку облить тонким слоем Революционной спермы, но, если бы не Первое июня.
Что подумали бы гюмрийские дети с прекрасными черными глазами, в международный день защиты детей?
UNISEF направил бы ноту протеста. Однозначно бы направил.
Но, как говорит мой любимый следователь Козюра Роман Николаевич из опорного пункта Центрального ОВД города – крепости Кенигсберг, что в Восточной Пруссии:
“Не будем нервничать и не спеша во всем разберемся”.
Позвольте мне, господа присяжные Гаагского Трибунала, как эксперту по поповскому интиму и поповской двойной, а то и тройной бухгалтерии представить Высокому Суду некоторые данные и цифры.
Смею вас заверить – и попрошу это внести в протокол судебного заседания – как только армянские обезьяны в рясах с богословских рельсов переходят на рельсы воровские и блатные – то, это значит, что жареный петух уже в задницу клюнул. Вернее, в задницы. Но речь идет не о петухе, который три раза кликнул и Апостол Петр три раза отрекся от Господа нашего Иисуса Христа.
В нашем случае, все гораздо прозаичнее.
Этот петух, который жаренный – он из Специального Следственного Комитета Республики Армения, и в отличие от Иисуса Христа прощать не будет.
Вообще – то, Апостола Петра звали Симон, как и младшего брата моей прабабушки моей прабабушки Звездочки – дедушку Симона.
Pietro по латыни – это Скала, Камень.
Следовательно, Господь наш Иисус говорит, указывая на Апостола:
“Вот Петр – Скала – и на скале этой я построю свою Церковь и врата ада не одолеют ее”.
Вашу церковь, друзья мои, врата ада одолели – и это совсем не смешно. Просто, вы сейчас теплые. С годами все поймете!
Иногда забываете, что я правнук мятежного монаха – Тер Акопа Хачванкяна. Разница в том, что мой мятежный монах из белого камня боролся против Российской и Османской империй, чтоб у армян было свое государство, а ваши обезьяны в рясах пытаются ликвидировать армянское государство, которое уже есть, и которое мой прадед так и не увидел.
В Парламент Республики – Национальное Собрание – вносится Законопроект о налогообложении коммерческих бутиков обезьян в рясах и практически на всю поповскую утварь.
Это значит, что в скором времени армянским обезьянам в рясах будет не до спасения России. Отсюда и у них такая нервозность появилась. Это чревато внутренней грызней, которая может закончится перестрелкой в узком кругу.
Вы знаете, сколько армянских попов было убито в Москве при строительстве этой еботины – гипермаркета, прости меня Господи, Преображения Господня, что на Олимпийском Проспекте, на Трифоновской. 19 – ради контроля над строительными подрядами?
Инвестирование в церковное строительство – это самый легальный способ уклонения от налогов. Поэтому, армянские бизнесмены, которые за 20 баксов съедят своих детей, сотни тысяч, миллионы бакинских таскали армянским обезьянам в рясах. Никола разрушает эту взаимосвязь.
Почему в Армении перестали строить церкви с евроокнами, натяжными потолками, итальянской сантехникой и французскими будуарами для удовлетворения религиозных треб, в эстетике поповского рукоблудия?
А потому что, налоговые преференции, которые Никола предоставил бизнесу, отмывание денег через церковь делают бессмысленным.
Что сегодня произошло в Гюмри?
Что я и предсказывал неделю назад.
Здесь просится прелюдия, пролог, преамбула, увертюра.
И пьяному ёжику в Тавушском лесу понятно, что этим патриотическим движением поповского, вялотекущего онанизма – без права на оргазм, следовательно, и на стрептоцид и перевязку, командуют безмозглые кретины.
Проследим за их вулканизацией остатками головного мозга, в виде маргарина из гастронома, в альянсе со стиральным порошком “Дося” в качестве заменителя кокаина из братской Колумбии.
Они решили следующим образом.
Первое июня – Международный день защиты детей.
Это значит, что в Ереване на площадях и улицах будет полно детей со взрослыми и муниципалитет наверняка запланировал самые разные мероприятия.
Додуматься до этого – у них мозгов хватило, с грехом пополам.
Поняли, что при таком обилии детей на улицах и площадях, весь патриотический сброд с бараном Багратом – Онанистом во главе, непременно и в очередной раз окажется в положении
“не пришей пиZде рукав”. Тем более, что в каждой армянской обезьяне в рясе сидит духовный педофил. И не только духовный.
Одним словом, решили себе устроить выходной, но с факультативной поездкой в Гюмри, как будто в Гюмри нет детей, и у нас Международный день защиты детей не отмечают.
Как раз, сегодня у нас открыли очень красивый парк “Дружбы”.
Так всякие аттракционы, карусели – и детвора была счастлива.
А счастливым людям, тем более детям, не до патриотизма.
Но дело не в этом.
Если в Гюмри приехал баран – Глава Тавушской епархии, то согласно поповскому протоколу другой баран – Глава Ширакской епархии – должен был сопровождать его везде.
Но я вас предупреждал – и оказался прав – что, глава Ширакской епархии, Звезда восьмиконечная Архиепископ Майкл Александрапольский – он, конечно лицензионный идиот с казенной голографией, но не настолько идиот, чтоб не понять один нюанс:
Баграт – Онанист погавкает на Театральной Площади, через час соберет манатки и сюда больше не вернется. А Микаэлу – Онанисту еще жить в Гюмри и всем нам действовать на нервы, хотя я давно перестал его воспринимать серьезно – и он это прекрасно знает. К тому же, у него есть амбиции занять место Католикоса, несмотря на то, что эти амбиции он лукаво скрывает. А нынче все обезьяны в рясах перешагнули через точку невозврата. То есть, Святая Армянская Апостольская Церковь, как закрытое акционерное общество – духовный банкрот, а после принятия закона о налогах будет и банкротом коммерческим. А у каждого армянского епископа, главы епархии свой сепаратный бизнес, которые они потеряют и совсем скоро начнут другу маму ебать, мол, из – за вашей идиотской Родины и границы, мы обанкротились. Почему в этих делах по спасению Родины не участвует, допустим, Бентли Сямо – глава Араратской Папской Епархии – Навасард Кчоян? Не только потому, что на его черной заднице весь Уголовный Кодекс отчеканен мелким шрифтом, в формате: гравюра офорт, и он одной ногой уже в темнице. У них между собой клановая война за разные сферы влияния в поповском бизнесе. Из – за этого, авторитетно заявляю, что Бентли Сямо и Вдовец Гарегин на дух не переносят друг друга. А после всей этой истории, внутри церкви начнется глобальный передел собственности. Однако, проблема в том, что они все уже в цвете, и я уверен, что Никола все решит в пользу государственной казны и весь поповский менеджмент превратит в бомжей. Этим объясняется, что они уже перешли к блатному лексикону. Это признак того, что они уже потеряли контроль, как над самими собой, так и над ситуацией. Не следует также забывать, что все эти финансовые схемы, аферы, махинации, они претворяли в жизнь в коллаборации с прежними властями, и все дороги, в основном, ведут на Русь. Поэтому, им физически необходимо замораживание европейского вектора развития Армении и возвращение в авгиевы конюшни кремлевского Гетто. Если вы думаете, что эти армянские чурки днем читают Пушкина и Лермонтова, а по вечерам в филармонии слушают Чайковского и Рахманинова – то, глубоко заблуждаетесь. А с другой стороны, Кремль положил им на шеи: деньги получили – отрабатываете! Этим объясняется конкретный слив с указанием персоналий членов кооператива “Кремлевская колонна № 5 Еревана” – от дипломированного идиота Игорька Коротченко. Есть такой профессиональный термин в кинодраматургии: АЛЬТЕРНАТИВНЫЙ ФАКТОР. Что это значит? Это значит, что писатель, кинодраматург еще в экспозиции сценария, должен показать читателю, зрителю – что будет с главным героем, если он не преодолеет препятствия и не достигнет своей цели? Возьмем, например, теперь уже бессмертную книгу Армена Гаспаряна маминой подруги “Последняя осень Кенигсберга”. Героиня – немка Марта Бауман, у которой пропала дочь Хана, получает извещение о предстоящей тотальной депортации немецкого гражданского населения из Кенигсберга. Если она до депортации не найдет Хану, то ее депортируют одну и она навсегда потеряет единственную дочь. Это и есть АЛЬТЕРНАТИВНЫЙ ФАКТОР. Следовательно, в течение всей повести, всего сценария она предпринимает попытки найти свою единственную дочь. Правильно показать уровень напряжения, достичь эмпатии читателя, зрителя. довести его до самоидентификации с героем, героиней, – все это уже зависит от мастерства писателя, сценариста, кинодраматурга. А у наших антигероев – свой АЛЬЕРНАТИВНЫЙ ФАКТОР. Вернее, этих альтернативных факторов – целых два. Не совершат они в Армении государственный переворот, не свергнут законно избранную власть, Кремль в рот их дочерей даст через бедра их жен и матерей. Попытаются совершить государственный переворот – Никола их матерей трахнет на могилах их отцов и превратит в пожизненных бродяг. Вот этот груз двух АЛЬТЕРНАТИВНЫХ ФАКТОРОВ вынуждает ваших спасителей Нации – выйти из себя, потерять контроль над собой, нервничать и хулиганить в общественных местах, что категорически делать нельзя. Нынче они заняты мутиловками, кляузами и саботажем. Буквально намедни, Баграт – Онанист со своим дежурным стадом паясничал перед МИДом и шантажировал полицейских: “Если вы не пустите нас в здание МИДа, то мы устроим беспорядки, и ответственность ляжет на полицию!” Чистой воды шантаж и мутиловка. А от чего это? А это от бессилия перед пресловутым АЛЬТЕРНАТИВНЫМ ФАКТОРОМ. Если Автор в экспозиции, до завязки к действию первого акта и до первого поворотного пункта не показал читателю АЛЬТЕРНАТИВНЫЙ ФАКТОР – то, это значит, что он не владеет ремеслом. Он профессионально непригоден. Однако, от кинодраматургии перейдем к режиссуре и операторскому мастерству. Есть разные точки съемок, разные методы построения кадра, есть двойная экспозиция, в конце концов. На площади стоят всего 10 человек. Их можно снимать под таким углом и ракурсом, что зрителю покажется, что там стоят не 10, а целых 100 человек. А если использовать разные объективы, допустим, длиннофокусные – то, можно получить совсем другой эффект. Это еще на натуре. В интерьере у нас – его высочество Свет. А свет бывает четырех видов: рисующий, заполняющий, моделирующий и контра – контражур. Против света. Сегодня мы имеем дело с информационной фальсификацией. Рассмотрим следующую сцену. Четыре бродячие женщины с национальным флагом у Городских ворот ждали Баграта – Онаниста со своим стадом. Это преподносится так, как будто весь город Гюмри бросил все свои дела и отправился к Городским воротам, дабы встретить этот аккумулирующий сброд. А при режимной съемке, допустим на фоне заката, если снять контражуром, то люди на экране выйдут силуэтами. А при размытии второго плана, вам покажется, что стоят не 10- человек, а тысячная толпа. Родину любят в основном женщины с неустроенной личной жизнью, которым так и не удалось найти мужа или, хотя бы любовника, в этом большом и добром мире. Женщины с устроенной личной жизнью заняты по хозяйству, в целом. Но, так или иначе, у женщин с неустроенной личной жизнью, которые страшно любят Родину, бывают залетные дети. И ничего не стоит одному такому ребенку дать инструкцию: “Как только увидишь Преподобного Баграта, то быстро иди к нему, обними нежно и поцелуй его правую руку, пока я сама у него отсосала, в порыве патриотического экстаза”. Такой подход работает на колхозную аудиторию. Буквально сегодня одна идиотка в комментариях написала, что весь Гюмри целует руки Баграта – Онаниста, не задаваясь риторическим вопросом: а что мог делать Баграт – Онанист этой рукой 15 минут назад? А город Гюмри – это не Ереван, где все на одно лицо, с одинаковым набором фраз. Например, халис – гюмрийцы и александрапольцы двойного коленкора – это вообще – то, два разных народа. Если допустим, молодая девушка лет двадцати пойдет в невестки в дом халис – гюмрийки, то в двадцать три года уже заработает сахарный диабет, два инсульта, рак мозга и хронический ревматизм. Есть ленинаканцы из раньшего времени – совсем другая публика. Однако, есть и паспортные гюмрийцы – жертвы Третьей Республики, без роду, без племени. Настоящий город воспринимает только адресный удар. Я вас уверяю, что Баграт – Онанист от Микаэла – Онаниста был жесточайшим образом инструктирован, что в Гюмри нельзя языком метать как кадилом с ладаном махать. Поэтому, Баграт – Онанист тихим голосом сказал, что, мол, мы приехали в Гюмри чтоб всего – лишь проинформировать гюмрийцев, что продолжаем борьбу во имя спасения Родины. А гюмрийцы вежливо сказали: “Проинформировал – так иди на хй!”
Поэтому, он в Гюмри даже чаю не попил.
Вот и вся история.
ЭПИЛОГ
Дома было полно гостей. Это еще до землетрясения.
А у Звездочки были две сестры – Бабушка Тигрануи и Бабушка Баласан, и три брата – Дедушка Вагинак, Дедушка Мкртыч и Дедушка Симон.
Все – уникальные персонажи.
И вот мой дед – Дикий шофер Длинный Геворг из клана жестоких людей – за столом, при гостях спрашивает у матери – Звездочки:
- Вас – три сестры, три брата, но только у дедушки Симона голубые глаза. Это твой отец Гаспар сходил налево или мать Анахас загуляла?
Звездочка так обиделась. Резко отвернулась и сказала сыну: - Я с пресными людьми без соли никогда не разговаривала. А с тобой вообще не буду разговаривать, даже если на моей могиле трава вырастит, длиною в два метра!
Утром сказала, чтоб ее отвезли в Ереван, к дочери Сатеник.
Там тоже учудила. Что – то ей не понравилось.
В доме тете Сатеник все бобики – интеллигенты, и всякий раз возвращались дом со всякими книгами, папками, журналами, чертежами. Внуки Звездочки.
А она им говорит: - По одному момпассу повесили спереди, думаете, что мужчины? Мужчина приходит домой с мясом, маслом, сыром, хлебом, овощами, фруктами.
И говорит дочери: - Я и от вашего дома – без головы, без задницы – тоже ничего не поняла. Позвони моему сыну – пусть придет и заберет меня обратно в Ленинакан.
Сын поехал в Ереван, и они брат с сестрой решили сплавить мать на старшую дочь – Араксю, у которой невероятный концерт. Длинный Геворг и Сатеник ждали ее за кулисами.
Концерт закончился, а там цветы, аплодисменты, овации. Аракся с огромными букетами роз, в золоте и бриллиантах на десяти пальцах, в ушах и на шее уже за кулисами, а публика не отпускает. Овации не утихают. Требуют на бис.
А Длинный Геворг и Сатеник уговаривают ее по очереди: - Мама стала невыносимой! Возьми ее к себе и ухаживай за ней, хотя бы полгода! Они ведь и твоя мать!
Аракся сказала: - Нашелся бы кто то, кто б за мной поухаживал!
Сказала и вернулась к публике на поклон.
Чем больше ее любила публика, тем больше ее ненавидели коллеги. У Офелии Амбарцумян давление поднималось, когда мою тетю показывали в телевизоре. А она однажды сказала Офелии: “Всякий раз, когда ты открываешь рот, чтобы петь, мне в ту же ночь Гусан Шерам и Саят – Нова с кладбища звонят”.
Поэтому говорю, что генетику не пропьешь.
PS
Звездочку вернули на Родину, а она сидела на своем месте, на стуле у окна на кухне и молчала часами.
Подошел и спросил: - Почему все время молчишь, бабушка?
Она с грустью сказала: - А что мне сказать? Чтобы ни сказала – буду виноватой! Поэтому, молчу. Но вы неправильно живете. О вас думаю. Наложу на себе руки – пропадете в этом мире. Ради вас живу. А то время мое давно пришло. Никто не превратится в муху и не прилипнет к стенке.
РЕЗЮМЕ
Самой близкой подругой Аракси была Тикин Сильва Капутикян со своим бешеным патриотизмом.
Однажды говорит Араксе: - В Ереване ходят слухи, что у тебя в Ленинакане очень интересная мама живет.
А Аракся говорит: - Ничего интересного! Грубая, невоспитанная, неграмотная женщина.
Но Тикин Сильва настояла на своем, и сказала, что обязательно должна с ней познакомиться.
Приехали к нам: Тикин Сильва, профессор Габриелян – муж тети Сатеник и тетя Аракся.
Там стол громадный накрыт, приготовления.
Тикин Сильва мне книгу подарила с дарственной:
“Караваны еще с пути”, с наставлением, чтоб я обязательно прочитал.
А на х*й мне это надо было?
Мне бы с друзьями курить в подворотнях, и западногерманское кино смотреть тематического репертуара, чтоб потом онанизмом заниматься. Но ради кайфа, а не во имя спасения Родины.
И вот за столом Звездочка говорит Тикин Сильве, указывая на дочь Араксю: - Вот как эта обезьяна никак не слезет со сцены, вся поет и позорит меня на весь город, так и ты из телевизора не выходишь. Говоришь, говоришь, собачий лай останавливаешь.
Нарожали кучу детей с Ширазом. Ты в телевизоре, а Шираз вечно пьяный болтается под заборами. Этим детям кто готовит, кто стирает? На рубашки Шираза страшно смотреть!
Совесть у тебя есть?
Все набросились на нее: “О чем ты говоришь? Что ты говоришь? Что ты несешь? Это же Тикин Сильва? Великая поэтесса! Достояние Нации!”
Тикин Сильва попросила всех заткнутся. Взяла Звездочку за руку в морщинах, погладила и сказала: - Это она, а не я достояние! Благодаря таким женщинам Нация сохранилась!
Егише Чаренц тоже знал Звездочку.
А у Чаренца было очень много провокационных выходок.
Мужа Аракси – долбоёба Корюна – расстреляли в 1935 году, и она уже была ЧСВР – член семьи врага народа.
А Корюн был блатным ереванским парнем. Сидел на лавочке в английском парке, вино пил и чем – то закусывал.
Подошел один гладкий хмырь и сделал замечание: - Там партийное собрание, а ты сидишь на лавочке и вино распиваешь!
А наш Корюн взял и сказал: - Е*ал я и тебя и твою партию в полном составе! Что – то грустно мне сегодня.
С тех пор его больше никто, нигде не видел.
И вот в это сложное время для Аракси, Чаренц провоцирует ее.
Говорит: - Вот тебя мама Астхик назвала именем реки Аракс. У тебя хватит духа войти в реку, смотреть на гору Арарат и громко спеть?
Она сказала: “Хватит” – и спела.
Вообще,, между нами, у нее была такая привычка – петь для камней. Часто просила. чтоб ее вывезли на природу, где много камней. Смотрела на камни очень громко пела. Говорила, что всю печаль и обиды отдает камням, чтоб с горя сердце не остановилось.
Звездочка ей выдала замуж в 15 лет, и специально за ереванца, что он увел ее из Александраполя, чтоб она не пела больше.
Звездочка была халис – гюмрийкой.
Отсюда и ее выражение:
“Дочь – это дверь в дом, но только со стороны улицы”.
Сегодня издалека пришел.
КОДА
Но я вам так скажу.
Сегодня, когда армянские обезьяны в рясах окончательно распоясались, погрязли в грехе и роскоши, я часто вспоминаю дом в Александраполе, где жил мой мятежный монах, до переезда в Ереван. Это по дороге на Городской автовокзал.
Дабы приводить меня в чувства, когда я попадал в дурные кампании, моя бабушка Гоар водила меня в этот дом, чтоб я не забыл про свое происхождение.
Мой прадед, как раз Глава Папской Араратской Епархии, второй человек после Католикоса и Комитас – были близкими друзьями. Они познакомились в семинарии.
У Комитаса были комплексы, что он в детстве не говорил по – армянски, потому что в его родной Кутании было запрещено говорить по – армянски.
Когда его привезли в Эчмиадзин, и представили Католикосу, он по – турецки сказал Католикосу:
“Я не говорю по – армянски, но я могу вам спеть на армянском языке”
А мой прадед был на три года старше Комитаса. Он был 1866 года рождения, а Комитас 1869 го. Поэтому, Тер Акоп помогал ему с армянским языком и математикой.
Так они подружились.
А потом, когда Комитас из Эчмиадзина ездил в Тифлис, через Александраполь, то всякий раз останавливался в этом доме.
И вот когда в очередной раз я себя отвратительно вел, моя бабушка Гоар показывала мне тахту, на которой спал Комитас, чтоб я взял себя в руки и не позорил свой сорт.
Эта была старая, изношенная, пыльная тахта зеленая тахта, съеденная молью. А стены комнаты, особенно под потолками были покрыты плесенью и запах был влажный.
Всех поражало, что Комитас был настолько скромным и стеснительным, что суп с миски ел без единого звука и с опущенной головой. А тахту просил не постелить, чтоб хозяевам не доставлять хлопот.
Сегодня эта пыльная изношенная тахта кажется гигантским символом магического реализма, когда я их сравниваю с сегодняшними обезьянами в рясах.
По факту, Бентли Сямо занимает место моего прадеда.
Но мой прадед был далек от роскоши. Прожил 80 лет и ел только мадзун с черствым лавашем.
Все это время я делал параллельный монтаж.
Тетя Эвелина это рассказала.
В доме гости, столы накрыты, а он берет мадзун в алюминиевой миске, крошит черствым лавашем, садится на табуретку в углу комнаты и молча ест.
Герой Сардарапатской битвы.
Я сравниваю его проповеди с вулканизацией контрацептивами этих уродов в рясах.
Это моя мера ответственности. Я несу за это ответственность.
Актуальные обезьяны в рясах разрушают идеалы моего прадеда, хотя всем табором моему прадеду в подметки не годятся.
Поэтому, это слишком примитивно и невежественно сказать, что в городе Гюмри Баграту – Онанисту руки целовали.
Я несу ответственность за мою фамилию.
Моя бабушка Гоар хотела поменять мою фамилию на ее материнскую фамилию – Хачванкян, и мои Бабо бесились от этого. Война шла за меня.
Тогда мне было 13 лет, и Гоар мне сказала:
“Я уверена, что ты станешь очень известным. Художником, писателем или режиссером. Это жизнь покажет, а меня уже не будет. Но кем бы ты не стал, в красках, в слове или в фильме, ты обязан обессмертить имя прадедушки Тер Акопа.
Это твой долг перед фамилией Хачванкян!”
Обессмертить то обессмертил.
Это был профессиональный долг. Нынче время гражданского долга.
Мой прадед был священником Святой Армянской Апостольской Церкви, крещенный во второе воскресенье декабря 1866 года в Церкви Семи Ран, что в царском городе Александраполь.
Этого ресурса достаточно, чтоб Баграт – Онанист в рясе в моем родном городе выглядел рыжим клоуном, что так и было.
Конечно, мое происхождение не позволяет, чтоб я пошел с ним на прямой контакт. В данном случае, моего Слова также достаточно.
КОДА № 2
Тетя Эвелина была маленькой и не знала, кто он?
Когда дедушку перевели в Ереван, и назначили Главой Папской Араратской Епархии, то выделили жилплощадь напротив Церкви Сурб Саргис. Этот дом снесли, но я был в этом доме.
К нему приходил человек, сестра которого жила на втором этаже.
Они сидели вдвоем на балконе и часами очень тихо разговаривали. Никто так и не узнал – о чем они говорили?
Это был Аветик Исаакян.
Я не видел всех этих великих людей, но я всегда чувствую их присутствие в моих домах. Поэтому, мне так смешно и весело наблюдать за текущими событиями, за этими бумажными, мокрыми патриотами.
Невероятная потеря человеческого качества.
Тетя Аракся очень любила стулья с высокими спинками.
А когда приезжала в родной город, то почти всегда каталась на фаэтоне по центральным улицам. Типа, и себя показать, и на людей посмотреть.
На Городской площади был мебельный магазин, а на витрине – шесть стульев с высокими спинками.
“Это то, что мне нужно!” – говорит она.
Заходит в магазин, а там, естественно, с ума сходят, когда видят ее.
Говорит: - Заверните стулья на витрине!
Возникает немая сцена.
Потом, продавщица говорит: - Аракся Карповна, при всей любви и уважении к вам, мы не можем продавать вам эти стулья! Они проданы. Просто, покупатель сказал, что за стульями попозже отправит людей.
Тетя Аракся говорит: - Ничего! Продайте мне! А покупатель подождет новой партии.
Продавщица начинает заикаться и зовет директора магазина, а тот тоже самое говорит: - Аракся Карповна! При всей любви и уважения к вам! Мы не можем продавать эти стулья! Они проданы! И купил такой человек, что мы не можем вам их уступить!
Она говорит: - А кто это человек, которого ставите выше меня?
Директор магазина говорит: - Мастер!
Аракся: - Какой именно мастер? В этом городе все мастера!
Директор магазина с дрожащим губами тихо произносит: - Аветик Исаакян.
Аракся: - Скоро вернусь! А вы пока заверните стулья!
Садится в фаэтон и прямо на улицу Мастеров, в дом Аветика Исаакяна.
Бесцеремонно открывает дверь, а там в холле, на тахте сидит Аветик Исаакян и о чем – то думает.
Заметно оживился, когда увидел Араксю, которая прямо с порога говорит ему: - Мастер! Умоляю вас уступите мне эти стулья! Я всю жизнь мечтала о таких стульях с высокими спинками!
Аветик Исаакян задумывается, и после некоторой паузы говорит: - А давай в нарды сыграем на эти стулья! Все равно заняться нечем.
Я видел эти стулья в доме моей тети.
