Телеграмма – молния № 007
Часть № 1
Photos by Alex Terzikyan
С чего начать, если опять в одну часть не уложиться?
Получил много эксклюзивных подарков.
Потом покажу, чтоб вы еще больше меня возненавидели.
Однако, нынче не до подарков.
Начну, пожалуй, вот с чего.
Власть можно любить или ненавидеть, обожать или проклинать.
Но самое страшное – это когда Гражданин, особенно моего, планетарного масштаба, начинает относиться к властям с эдаким снисхождением.
По большому счету, я к любой власти относился и отношусь с иронией и сарказмом, и издевательство над любой властью доставляло и доставляет мне удовольствие, но снисхождение – это нечто другое.
Такое отношение – оно очень опасно: это разрушает основы государственности.
Вчера и позавчера, и в целом, за неделю, я пришел к выводу, что становлюсь очень опасным для государства.
За эти дни государство, в лице армянских властей, полностью признало свое бессилие передо мной.
Я оказался выше армянского государства и армянских властей – и если заметили, всегда отделяю государство от власти, ибо это катастрофически разные субстанции.
Об этом мы очень часто говорили, к сожалению, с ныне покойным Андреем Шемякиным, который дал мне два бесценных совета.
Про первый совет я писал давно и недавно, когда узнал о его кончине.
К этому мы вернемся во второй части.
Помимо того, что Андрей был членом ФИПРЕССИ, вице – президентом Гильдии киноведов и кинокритиков России, он еще и преподавал в Высшей школе культурной политики МГУ.
После вчерашнего, второй совет Андрея – это единственное, что меня удерживает в Армении.
А совет был такой:
для тебя, с учетом твоего отвратительного характера, в самом высоком смысле, жить и работать в исторической реальности гораздо труднее и интереснее, чем утешать себя либеральными иллюзиями.
Если бы не этот совет Андрея, то я бы уже собрал чемодан Carpisa.
Прямо сегодня.
Здесь дело даже не в том, что мое пребывание в Армении, где вчера окончательно стало ясно, что мне делать уже нечего – очень многим людям дает надежду, что, в свою очередь, накладывает на меня огромную ответственность.
Если, допустим членов союза писателей или кинематографистов в полном составе утопить в озере Севан – то, армянский народ не заметит пропажу. А экологи сильно обрадуются, в связи с повышением уровня воды в жемчужном водоеме.
У меня немного другое положение.
Власти не должны мне говорить, причем, говорить прямым текстом: у тебя свои принципы, а у государства свои принципы.
Почему власти не имеют права так говорить со мной?
По двум простым причинам:
- Мои принципы базируются на моих генетических проводах, которые зарыты глубоко под землей, и провода эти от Александраполя тянутся в Карс, Муш и Эрзерум.
Следовательно, если громоздким империям – Османской и Российской – не удалось заставить, вынудить моим предкам изменять своим принципам, то какая – нибудь неряшливая и немытая армянская власть, без роду и племени, не имеет права передо мной бравировать государственными принципами, которых, в принципе и нет. - Мои принципы базируются не только на генетических проводах, которые определяют наши поступки веками, но и на качестве моей работы.
А государственные принципы базируются на деньгах налогоплательщика.
Без денег налогоплательщика ни один представитель власти – неважно, министр, депутат, премьер – министр – себе не только чашку кофе не сможет позволить, но и трусы поменять.
В связи с этим, и с учетом того, что, как выяснилось намедни, и власти висят на моей странице, я бы убедительно попросил действующим властям правильно расставить приоритеты и не путать наши базовые принципы сосуществования в общежитии.
То, что я издеваюсь над любой властью – это мой александрапольский цинизм, ленинаканский гонор и гюмрийское высокомерие.
А если я включу кодекс Карса, или, упаси Господь, хребет Муша – то, любой представитель власти Ислам примет. Правда, умеренный. Для радикального Ислама не хватит ни духа, ни чести.
А я так и говорю своим турецким партнерам:
“То, что произошло в 1915 году – это не ваша заслуга, а наша недоработка. Так что, вы тоже особо не расслабляйтесь!
Кто кого резал и убивал – это большой вопрос!”
Исходя из этого, возникает один жизнеутверждающий вопрос, который я любезно адресую действующим властям:
Куда деваются ваши государственные принципы, когда вы перед любыми выборами готовы мне яйца полировать хромовым платком – а очень часто и языком?
Разве я делегировал власти на это благородное дело?
Отнюдь.
Власти сами проявляют инициативу.
По вашему, я с пяти утра должен дежурить под заборами Александраполя, и ждать пока Никола появится на велосипеде, чтоб застукать его и сказать, что твои же подчиненные тебя держать за идиота?
У нас на руках есть документы, которые говорят о том, что в армянских министерствах и ведомствах, конкретно по нашему делу были допущены грубейшие протокольные ошибки.
Любой человек, который имеет опыт работы в государственном аппарате – запросто подтвердит это.
Я не контактирую с армянскими журналистами, в виду их профессиональной непригодности, иначе бы созвал пресс – конференцию.
Тут ведь как.
С момента фейкового развала глобального Совка, практически на всех просторах постсоветских недоразумений, так называемые первые леди из ближайших коллективных хозяйств, допустим, “Заветы Ильича”, в массовом порядке заболели синдромом Принцессы Дианы – и начали фотографироваться с больными детишками.
А их мужья, вернее государственные мужи, вместо выработки синдрома Принца Чарльза, выработали синдром Шуры Балаганова.
Наглядный образец – наша ненаглядная резервуарная обезьяна Дядя Нации, который при таких деньгах попался на воровстве канистры с соляркой.
Высокий Суд помиловал, дабы мы с вами окончательно не опозорились перед генеральной ассамблеей организации объединенных нации – ООН, и парламентской ассамблеей совета Европы – ПАСЕ, типа Верховный Главнокомандующий первого христианского государства, где первым дегустировали долму с виноградными листьями, банально ворует солярку, и вырученные деньги проигрывает в европейских казино.
А он все время проигрывал. Хотя бы раз выиграл!
Видите ли, в чем дело, господа присяжные заседатели, ответственные работники кадастра и нотариусы в торжественных прическах?
Любая власть, любой режим, особенно диктаторский, тоталитарный, ищет себе фаворитов.
Причем, из самых разных сфер.
Вы знаете только деятелей культуры, поскольку, армянские деятели культуры – они, в основном катастрофически бездарные экстравертные кретины.
Прекрасно помните штатного тушканчика городского муниципалитета Еревана – Левона Игитяна, или Арамо, в башмаках из гуттаперчевего крокодила, или перламутрового контрацептива с неоновой подсветкой и ароматом жожоба – Авета Барсегяна, хрестоматийного ереванского бобика – интеллигента – Мартина Вартазаряна.
Как они вертелись вокруг Тети Нации из резервуарного колумбария, в надежде доставить ей хотя бы оральное наслаждение.
Песенку слагали с вполне незатейливым сюжетом:
Не бывает страны без первой леди.
Об этом знают взрослые и дети.
Вы когда – нибудь видели меня в этом аккумулирующем обществе?
Не увидели тогда, не увидите и сейчас.
В этом и заключается суть моих базовых принципов, против которых сегодняшняя армянская власть бравирует своими принципами, которые вовсе не базовые.
Я тогда не вертелся в этих кругах. Тогда люди меня, с заблокированными банковскими картами, с запретом на профессиональную деятельность, с вечными судами и приводами в полицию, принимали за прокаженного и обходили десятой улицей.
Это потом начали меня пять раз в сутки в рестораны и кабаки приглашать.
А как я жил тогда?
Много людей бизнеса, много владельцев кабаков в Александраполе мне говорили:
“В конце каждого рабочего дня можешь прийти к нам, открыть кассу и взять столько, сколько тебе надо”, или “Вечером зайдешь в бухгалтерию! Мы там тебе деньги оставили. Мы сделаем все, чтоб ты отсюда не уехал!”
Столько почета и уважения я оставил у людей.
Я 10 лет так жил, после возвращения из Германии.
Это продлилось до первого издания книги “Похороны моей Звездочки”,
Моя прабабушка Звездочка с того света, с городского кладбища № 1, начала отправлять мне деньги на хлеб насущный.
Никола был не в курсе, и лично у меня спросил, но я ему не сказал, что для того, чтоб отправится в Турцию, на международный кинофестиваль представлять Республику Армения и получить Гран – При – это не ваше идиотское государство, а моя последняя Бабо Эгине из Калифорнии, из больницы, когда уже была при смерти, оторвала провода капельницы, пошла в банк – и отправила мне деньги на поездку.
Это и есть Кодекс Карса, с его генетическими проводами, перед которым бессильна любая власть.
Следовательно, хй я положил на ваши государственные принципы. Бравируйте своими государственными принципами перед Россией, Турцией и Азербайджаном, а не передо мной. Я знаю цену своей земли, и праведно живу на своей земле, и рамсы и берега никогда не путаю. Это вы в парламенте перед всем народом, которого не заслуживаете, устраиваете цирк – шапито между следственным комитетом и депутатами. ՊԱԳՈՆ ԹՎՈՂԻԴ ԼԱՎԸ ՔՈՒՆԵՄ, ՕՐ ՊՏԻ ՊԱԳՈՆԻ ՏԱԿ ՄՏՆԵԻՐ ՈՒ ԳՈՂԱԿԱՆ ԷՐԹԱՅԻՐ – и еще пальцем махать: в этой стране не найдется человека, который подвергнет сомнению мои слова. Есть такой человек, и этот человек – не туфта – депутат армянского парламента. Сначала надо мастью определиться, а потом сделать такие безответственные заявления. Никто эту страну не принес из своего отцовского сарая или коровника. Намедни, как раз, сидел на Сарьяна и подписывал книги для брендовых читателей, и вдруг, не пришей пиZде рукав прошелся этот ваш спикер парламента – Ален Симонян – который когда – то за 10 баксов в паршивых видеоклипах снимался. Выгодно потолстел. Он толстеет, я худею. Но я то худею по религиозным соображением, ибо тяжек грех чревоугодия. Священное писание так прямо и указывает. И вот он батонами шевелит по Сарьяну, а спереди и сзади маршируют по два амбала, с пружинами в ушах и невероятно тупыми выражениями лиц. Это чтобы что? Так страшно ходить по улицам родного города? Товарищ не в курсе, что если когда – то убили президента Кеннеди, то это значит, что убить можно кого угодно. Но не это было самое интересное. Естественно, я включил Рентген своей прабабушки Звездочки и провел режиссерский разбор. Его пластика выдала, что он заметно удивлен, однако, слегка напуган. Удивлен, что мы, широкие слои трудящихся, не подошли к нему и не стали целовать ему руки, а он сделал нам великое одолжение и вышел в народ. То есть, петрушка получилась. Его выбрал народ, а народу он на хй не нужен.
Парадокс.
Когда я гуляю по улицам Еревана, то ко мне гораздо чаще подходят люди, нежно обнимают, и, как правило, говорят тоже самое: “Мы вас очень любим, но очень боимся за вас!”
Не бойтесь, мои хорошие!
Властям я больше нужен, чем они мне.
Мое Слово добавляет шарму их безликому экстерьеру.
Им нравится, когда я над ними издеваюсь. Так они чувствуют себя больше востребованными.
И что они сделают со мной? Убьют, что ли?
В этом случае резко возрастет объем продаж моих книг. К тому же, мое имя давно в истории, и я уже давно работаю для Верхнего Иерусалима.
Они уже целый месяц министра юстиции не могут найти, а вы боитесь за Черного бриллианта Александраполя.
А не могут найти, поскольку, вскрытие показало, что у нас в сфере юстиции и правосудия – все на воровских понятиях.
Один я – Витик Дана.
Но я вам так скажу.
Если, допустим, в кожно – венерологическом диспансере “Министерство культуры, науки, образования и спорта” поменяют 300 тире 400 овец и баранов на новых 300 тире 400 овец и баранов – то, от этого вам будет легче?
Это безнадежно.
Александр Таманян конкретно ошибся с ямой. Поэтому, и его похоронили в дырявых башмаках.
А я говорил и буду говорить: Николу погубит его же безмозглое окружение и бездарные кадры.
Помяните мое Слово, а у меня не слова – одни изречения.
ИЗРЕЧЕНИЯ АЛЕКСАНДРАПОЛЬСКОГО АРИСТОКРАТА.
Кадровая политика Николы – это не просто катастрофа, а национальная катастрофа.
А Ален Симонян был слегка напуган, поскольку на его красивой мордашке я заприметил определенный страх, опасения.
Это было видно не только по его пластике, но и органике. Уверен, что эти опасения были вызваны тем, что он в любую минуту ожидал, что его могут отпиZдить – и что характерно, ногами.
Один раз я попал в такую ситуацию, когда хотели отпиZдить действующего министра иностранных дел – Мирзояна Арарата, который в ту пору был спикером парламента.
Вот, как раз, Мирзоян Арарат – очень даже нормальный парень.
Я всегда объективен в оценках.
Там Мирзоян Арарат, министр обороны Папикян Сурик и Армен Григорян – секретарь совета безопасности.
Очень хорошие ребята.
Остальные – туфта марихуана из Октемберяна.
Я категорически далек от наркотиков, но у меня много друзей – знатных наркоманов, и они квалифицированно объяснили мне весь ассортимент.
Только один раз в Амстердаме попробовал White Lady – Белую Леди. Так на сленге называют кокаин.
Один афроголландец предложил за целых 200 гульденов.
Тогда еще не было евро.
Видимо, мой светлый образ внушил ему доверие.
Пригласил меня в какой то притон, а вы прекрасно знаете, что я люблю искать на свою задницу приключений, и у меня особый талант – попадать в дурные кампании.
Один раз мои друзья – курдские сепаратисты радикального крыла, которые все – еще готовят наступление с левого фланга, пригласили меня на сафари.
Оказывается по ночам, на окраинах городов Ван, Муш, и особенно Диярбакыре происходят перестрелки между турецкими жандармами и курдскими сепаратистами.
Так интересно было.
А в этих наших краях, турецкие жандармы, в отличие от Полиса, Смирны и Анкары, не шевелят батонами и шастают по улицам, как наш Симонян Ален. Исключительно, в бронированных черных авто.
Это я как бы предсказываю ситуацию.
А про Амстердам что я могу сказать?
Белая Леди – ничего особенного!
Холодная водка с горячей закуской в приятной кампании – гораздо лучше.
Покинул я притон на ночь глядя, и отправился в пресловутый квартал красных фонарей – Red-light district, где одна сердобольная и отзывчивая бродячая женщина – бразильянка всего за 50 гульденов под неновыми лампами вернула к жизни Александрапольского Аристократа. Тогда председателю комитета по государственным доходам Республики Армения – Мсье Рустаму Бадасяну – было всего три годика, а он все – еще сиську просил. А нынче деньги требует у порядочных граждан.
Иногда дают.
Будете в тех краях – возьмите бразильянок или кубинок.
Кубинки – это полный Фидель Кастро, в эпоху тревожной юности до Карибского кризиса, и детская болезнь левизны в коммунизме.
Девчата еле сбежали от режима Кастро – и в Амстердам: кому хочу, тому дам.
Respect of Privacy. Уважение к частной жизни.
Согласитесь, что без меня вам будет мучительно больно.
И вот после 9 ноября, когда Мирзояна Арарата крайне несправедливо моральные уроды резервуарных обезьян – Албанского комсомольца и Дяди Нации – избили до полусмерти, мог быть и зарегистрирован еще один подобный случай, но это было бы неправильно, поскольку данный гражданин был с семьей.
А эти моральные уроды вечно путают правила тревожной субкультуры со сводом правил мирян.
Мне пришлось им объяснить, мол молодые люди, когда человек со своей семьей – то, все оправдано, и никто не имеет права к нему подойти.
Есть у вас к нему вопросы – забейте стрелку!
А когда ребенок сидит в кафе и ест мороженое – это снимает все вопросы, и нет такой воровской правды, которая дала бы вам право подойти к человеку, когда он свой семьей.
А если вы будете настаивать на своем, то я буду настаивать на встрече с вашими “учителями”, которые заложат друг друга при первой очной ставке.
Инцидент был исчерпан до того, как начался.
Я это к тому, что подобные ситуации не делают чести стране.
Эти вопросы так не решаются.
Обезьяна в рясе не должен в эфире государственного телевидения гнуть пальцы, с соплями в пузырях и строить из себя приблатненного фраера ушастого. Тем более, что он оставил за собой право говорить от имени Господа нашего Иисуса Христа, на что не имел и не имеет никаких полномочий.
Просто за эти 30 лет вашей паршивой Третьей Республики, в стране смешались понос с золотухой.
Следовательно, в сложившейся ситуации государство не имеет право на меня батон крошить, ссылаясь на государственные принципы. У подобного государства не может быть принципов – и я это могу обосновать.
ОБОСНОВАНИЕ
Сегодня говорю без всяких эмоций, хотя, вы прекрасно знаете, что я чрезмерно сентиментален.
Государственное лицо, должностное лицо, друзья мои, который на государственной службе, и несет ответственность за общественные деньги, он должен взвешивать каждое слово, и обязан отдавать себе отчет в том, что государственные деньги – это не он заработал.
Если бы он умел зарабатывать деньги, то у него бы был свой личный бизнес.
А жрать и воровать государственные деньги – для этого большого ума не надо. Дурное дело нехитрое.
Сегодня мы будем говорить об одном залетном персонаже из сферы армянского маргинального бомонда.
Как известно, этот ваш лепрозорий для прокаженных “Национальный киноцентр Республики Армения” был переименован в некий национальный фонд кино, или армянский национальный кинофонд, то есть, те же фекалии только в разных горшках.
Золотое правило покойного Ярослава Гашека: “Когда в борделе неполадки, то надо поменять женщин, а не переставлять в кровати” – в Армении не работает.
В данном лепрозории поменяли не только женщин, но и обои, крышу, кафель в сортире, столы и стулья, шифоньеры, однако результат – ноль целых хй десятых. Когда я впервые в жизни зашел в этот лепрозорий, в 2008 году, после Берлина и Парижа, то там вместо милой девушки в строгом деловом костюмчике на Reception е, увидел как какая – то немытая тетка стоя раком, с шалью на спине, жарила картошку на сковородке, на допотопной плите со спиралью. Какая – то дверь была полуоткрыта, а там другая тетка с банки ела имам – баялды, и жир капал на документы кинематографической важности – и я вовсе не утрирую, не преувеличиваю. Оказывается, я попал на обеденный перерыв. Страшно повезло мне. Жизнь удалась. А между тем, у этой государственной богадельни прилагательное – Национальный. Теперь там новый начальник, некий Давид Банучян. Естественно, в кино он разбирается ровно настолько, насколько министерша здравоохранения – Анаит Аванесян – в медицине. Ее бы в табачную лавку определить – папиросы продавать без фильтра. А этот грызущий зеленый перец песочный ереванец начальником армянского, не при детях будет сказано, кино стал только благодаря тому, что его соседка по койке – депутат парламента от николиной партийной ячейки. А как известно, семья – это ячейка общества. И вот этому товарищу, дабы он дома не болтался без дела, и не мозолил суженной глаза, дали должность. Конечно, его столько нет на этой земле, чтоб я с ним встретился. С ним встретился импресарио Норайр, с большой натяжкой, через не могу, через не хочу. Тем не менее. Сейчас я вам скажу то, что вы заметно удивитесь, друзья мои! Работать с государственными структурами при резервуарных обезьянах – Албанском комсомольце и Дяде Нации – было гораздо проще и эффективнее. А ну – ка, спросите почему? Спасибо за вопрос. А потому что, при резервуарных обезьянах коррупционные схемы были отшлифованы до совершенства – и матрица работала. Я прекрасно знал сумму взяток, проценты откатов, возвраты наличными в конвертах. То, что я на это не шел – это другая сторона вопроса. Теперь, когда какого – то прилизанного хмыря назначают на какую – то должность, то заранее палкой бьют по голове и говорят, что нынче взяток брать нельзя, что очень плохо. Вот когда после Революции якобы отменили взятки, то работа лепрозория для прокаженных “Национальный киноцентр Республики Армения” парализовалась, ибо они не знали, как работать без взяток и откатов. Понадобились мучительные полгода, пока люди не придумали новые коррупционные схемы. А когда я в одном фельетоне изысканно раскрыл все эти новые коррупционные схемы, с пикантными деталями, то меня на следующий день пригласили в тот же следственный комитет для доверительной беседы и на парламентскую комиссию по расследованию коррупции в армянском, не к столу будет сказано, кино. А приглашали меня, поскольку в этом деле я никак не ангажирован, и материально не заинтересован, ибо, как в моих книгах, так и фильмах нет ни копейки государственных денег. А нынче в Армении сформировалась одна дурная тенденция: не брать взятки и откаты уже считаются героизмом. В результате, какую картину мы наблюдаем. Этот новый начальник, ссылаясь на то, что деньги до 2026 года, уже сожрали, порекомендовал импресарио Норайру обратиться в Гюмри одному бизнесмену. Теперь, смотрите что получается? Я целых полтора года, с годовым циклом: Берлин – Канны – Венеция – Берлин, потом через МИД, аппарат правительства, премьер – министра, проделал огромный, колоссальный объем работы – чтоб в итоге государство меня направило к бизнесмену, которого я прекрасно знаю, отношусь к нему с огромным уважением – и это взаимно. Вот презентация Новой Трилогии, которая состоялась на корабле – это владения этого самого бизнесмена, который сам по – дружески предложил, чтоб помпезная презентация состоялась у него. Такое качество власти. Во – первых, государственное, должностное лицо не имеет право направить государственный, совместный проект, тем более с Турцией, к частному лицу. Во – вторых, это вы должны были указать мне на человека, которого я и без вас прекрасно знаю, и для этого мне бы не понадобилось целый год в Берлине, Каннах и Венеции тратить столько денег и усилий? Второй, государственный провал в моем деле заключается в том, что лепрозорий для прокаженных “Национальный киноцентр Республики Армения” – это подведомственная структура кожно – венерологического диспансера “Министерство культуры Республики Армения”, куда без справки из районной поликлиники о наличии хронического сифилиса, не берут на работу. Трудовое Законодательство Республики Армения так прямо и указывает. Заместитель министра культуры Даниел Даниелян совершил грубейшую протокольную ошибку: он обязан был вопрос, адресованный лично Премьер – Министру, передать в лепрозорий. По факту, какой – то заместитель министра послал главу государства на хй.
Я прекрасно знаю, как работает государственный протокол и регламент.
А мой вопрос был очень праздный и крестьянский – и вопрос этот я озвучил перед командировкой в Ереван:
Я работаю над совместным проектом фильма с Турцией, где эта страна задействована на государственном уровне.
Если Республика Армения боится в этом участвовать, то я не боюсь, и всю ответственность на себя.
Теперь, у Республики Армения хватит духа в этом участвовать?
Протокольного ответа я не получил, однако, в письменном виде выдали очередные ереванские ло ло серпантины – обо всем и ни о чем.
А в частном порядке, мне признались, что они боятся, и что пока между Арменией и Турцией не установлены дипломатические отношения, Республика Армения к этому проекту и близко не подойдет.
Кремль не разрешает.
Это тоже я могу обосновать, но уже во второй части.
