Концептуальное Слово легендарного Маэстро в трех частях
Часть № 1
В одну часть не поместимся.
Вообще – то, ничего не хотел написать. По разным причинам.
В первую очередь, не было желания испортить воспоминания и впечатления от школьной недели, которая прошла очень быстро. Однако, родство обязывает.
За всю неделю мы так и не поговорили о политике и люмпен – патриотизме. Не было ни времени, ни желания.
Мы редко встречаемся, потому что люди живут в разных городах и странах. Тем не менее, удалось организовать встречу в относительно расширенном составе.
Большинство одноклассниц уже стали бабульками, но сами не выросли – и это прекрасно!
Школу мы закончили 37 лет назад, в 1987 году, в эпоху раннего Горбачева, в разгар перестройки, гласности и нового мышления. А познакомились за 10 лет до этого, 1 го сентября 1977 года. То есть, мы знаем друг друга целых 47 лет.
Почти полвека. А первые десять лет каждый день видели друг друга.
Вот у вас, друзья мои, не хватает этого постоянства.
Это было не первой встречей. Мы в постоянном контакте, несмотря на расстояния, занятость и персональные заботы.
Класс наш был сильно блатным. Золотая молодежь.
Последние буржуа галантного века.
Но сейчас я не об этом.
Когда дети растут ни в чем не зная отказа, то им становится очень трудно, когда меняется общественно – политическая формация. А мы получили двойной удар. Школу закончили за год до землетрясения.
Одна известная в городе знатная портниха сказала про наше поколение: “На примерили одну одежду, а пошили другую”.
Она имела в виду комплексное изменение ценностей, правил жизни, общепринятых норм после 1991 года.
Но жизнь показала, что никто из нас не пропал, не стал изгоем, не остался на задворках праздника жизни, в самых жесточайших предлагаемых обстоятельствах.
Нам всем было очень трудно в 90 ые годы.
Но так получилось не потому, что мы приспособились или изменились, когда менялись обстоятельства.
Это дилетантская точка зрения.
Все дело в сорте, породе, внутреннем стержне и городской культуре. Если все эти субстанции заложены генетически – то, никакие общественно – политические катаклизмы никак не повлияют на человека.
А если у человека сорта и породы нет – то, даже если зажженный уголь засунуть в его задницу – все равно ничего не выйдет.
Сегодняшние пошлые и банальные события – тому подтверждение.
У вашего Баграта – Онаниста породы нет. Действия доблестной армянской полиции абсолютно ни причем. Он обречен на позорный провал, потому что у него полностью отсутствует сорт и генетические провода. А рясу можно заказать в любом ателье.
Почему я разделил эту ситуацию на три части?
Потому что, школьный банкет, помпезный Бенефис Александрапольского Аристократа от 12 июня 2021 года и попытка повторить 27 октября 199 года, приуроченную ко дню России – совпали. И мне кажется, что это глубоко символично, а местами даже метафорично.
Но самое главное, во всяком случае для меня лично, было то, что приезд одноклассников и одноклассниц совпало с потерей читательской аудитории. А их приезд заставил меня по – другому смотреть на ситуацию.
Мы очень бережно и нежно относимся друг к другу. Боимся чем – то задеть, обидеть друг друга.
Они, почти все уже уехали, и остались только те, кто живет в Александраполе, коих очень мало.
Скоро я тоже поеду в Ереван, 24 го числа.
У меня возникли очень и очень серьезные вопросы с государством, связанные с проектом фильма “Горький мед”.
И потом, в Ереване находит переводчик, которая должна перевести книгу “Похороны моей Звездочки” на французский. А также, предстоит работа с редактором Наталией над Народной Трилогией.
То есть, имею в виду, что наш класс – публика очень занятая.
Конечно, они гордятся мной, но для них, я не национальное достояние, что безумно радует, а просто одноклассник.
Естественно, я также проецирую школьную неделю на текущие события в стране, которые, именно в контексте школьной недели, вызывают жалость и снисхождение, ибо у моего класса “А” слишком высокая планка. Поэтому, все это мне становится неинтересным. Мы не угробили лучшие годы своей жизни, чтоб в итоге получить клерикальную элиту, в эстетике раннего феодализма.
Даже в самые трудные годы, мы эту элиту не признавали.
С 1991 года по сегодняшний день никому не удалось заставить нас изменять своим принципам и диктовать нам условия , навязывать правила жизни.
В этом было все таинство школьной недели, что придало мне дополнительные силы и энергию.
Что характерно, было много встреч за неделю с людьми не из нашего класса – но, это не имело никакого значения.
Для нас все дороги и любимы.
Но на фотокарточках все из нашего класса, причем режимного, от первого звонка до последнего звонка:
с 1 го сентября 1977 го по 25 мая 1987 го.
Когда тебе, спустя 40 лет не стыдно смотреть в глаза одноклассницам и одноклассникам, особенно в твоем, очень сложном родном городе – это значит, что уже ничего на тебя не повлияет.
Сегодня в Ереване, под заборами правительства и парламента болтается быдло, у которого нет этого прошлого. Они делают вид, что любят Родину за наличные, но в мелких купюрах – лишь ради того, чтоб заполнить пустоту своего бессмысленного существования.
А школьная неделя подтвердила, что каждый из нас выработал свою личную религию. Мы все выросли с обостренным чувством собственной индивидуальности и значимости.
Мне очень понравилась высокий уровень самоорганизации моих одноклассниц, которая так и не подверглась трансформации за четыре десятилетия.
Это, своего рода модель именно того общества, к которому стремятся действующие власти. Разница в том, что они к этому стремятся при власти, а мы с этим выросли. Чрезмерная самодостаточность не дает повода лишний надрываться ради самоутверждения. Грубо говоря, нам не надо никому ничего доказывать. Допускаю, что это также оттого, что мы закончили солидную школу – русскую, среднюю школу № 2 имени большевика Кирова Сергея Мироновича.
Идеология здесь не играет никакой роли, даже если в те времена попасть в русскую школу было не так просто.
Это объективная реальность.
Вопрос не в том, что определенное чернь нарушает общественный порядок. Вопрос в том, что у этой черни нет людского качества, – хотя на то она и чернь.
В фильме Бернардо Бертолуччи NOVECENTO – XX Век, когда коммунисты врываются в имение Артуро Берлингьери, в гениальном исполнении Роберта де Ниро, то заставляют его стоять.
А он спокойно говорит:
“Я аристократ, и останусь им при любом режиме. Так что, принесите стул – и я сяду. Я устал”.
Это было крайне глупо менять отношение ко мне, надеясь на гипотетический государственный переворот. Все равно, в моей жизни ничего бы не изменилось.
Разве при резервуарных обезьянах – Албанском комсомольце и Дяде Нации – в эпоху кремлевского Гетто я не жил в Армении и не занимался любимым делом?
Вся ценность школьной недели была в этом.
