Миссионерское слово Пастыря.
Послушал я опального Архиепископа Тирана Курегяна, в связи с чем возникла тема для разговора. Иначе, я бы не отвлекся от книги.
Архиепископ Тиран – бывший глава Ново – Нахичеванской и Российской Епархии Армянской Апостольской Церкви, который несправедливо был отстранен не только от престола Владыки, но и вообще был лишен духовного сана.
К счастью, Архиепископ Тиран оказался человеком с юмором.
Дело в том, ассенизатор духовного оргазма, министр по делам религии – Бармалей № 2 – лишил его духовного сана по телефону. На что Архиепископ Тиран очень мило ответил:
“По телефону ты можешь себе пиццу заказывать, а не целого Архиепископа лишать сана!”
Тогда я жил в Москве. До переезда в Восточную Пруссию, в Кенигсберг.
Безумно любил Петровский Пассаж. Прикид обеспечивал только там. Прекрасно помню первое темно зеленое пальто от Pierre Cardin и шляпу фасона Borsalino.
А на актуальной фотокарточке шляпа уже от Roberto Cornelli из водяного кролика. В Милане взял.
Там же рядом с Duomo базируется эта знаменитая галерея Виктора Эммануила Второго.
На этот раз не получилось поехать в Милан, потому что из Еревана в Венецию был прямой рейс.
А в Милане мне надо было взять в штиблеты.
Хорошие штиблеты выдают в Лондоне, на Пикадилли, но только членам союза писателей и кинематографистов Республики Армения. А я не член, я – Гражданин!
Обратите внимание на мой шарф.
Очень дорогой подарок из Америки.
Красивая женщина из Ленинакана, из школы № 23 имени Крупской, царство небесное, Надежды Константиновны подарила.
В этом и весь ленинаканский файм и дырки в носу, который так вам не хватает, друзья мои!
А шарф подарила в альянсе с изысканным парфюмом от
Christian Dior. А сам шарф – Avenue № 5, чистый кашемир.
Мои пять Бабо из Карс не так меня разбаловали, чтоб я оделся как армянские банкиры и олигархи, члены правительства и депутаты парламента.
А пальто также серьезный коленкор. Взял в моем любимом Берлине. Вместе с башмаками. А вы прекрасно знаете, что башмаки я беру исключительно а обувном магазинчике, на Фридрих Штрассе. Это совсем недалеко от Чекпойнт Чарли.
Писал неоднократно, что, поскольку я – провинциал из района, меня не обсуживают в магазинах Еревана.
Вот и приходится шастать по ленинским местам:
Берлин, Париж, Лондон, Цюрих, Варшава, Село Шушенское, броневик на Финском вокзале.
К тому же в Ереване, в богадельне Dalma Garden Mall вся одежда провоняла таширским навозом, а я с детства стерилен.
Но самый смешной магазин в Ереване – это Stefani Ricci на костях Поэта всея Армении.
Самый отвратительный бренд.
У нас в Италии говорят:
“Stefano Ricci придумали специально для внезапно разбогатевших арабов и невоспитанных новых русских”
В Ереване к ним добавились и резервуарные обезьяны = Албанский комсомолец и Дядя Нации.
Как низко вы пали, друзья мои!
А рубашонка у меня от Brioni и пиджачок от Corneliani – полный Гранд Отель!
Самый дорогой писатель в истории Армении – и не только Армении должен выйти на изысканную публику в изысканном экстерьере. А не как председатель союза писателей – Милитонян Эдуард – в одном единственном, на всю жизнь костюме мексиканского сутенера второй половины ХХ го века, с узорами в виде сахарного тростника, но символизирующие умеренный Ислам.
Вчера писал про этого вашего кретина, пурпурную розу Еревана, торжествующего крестьянина в белых бриджах с завязками внизу – председателя союза кинематографистов – Арутюна Хачатряна.
А между тем, председатель союза писателей – тоже не подарок на 8 ое марта.
Разница, в том, если после Революции Арутюн Хачатрян с дорогого французского коньяка, на котором заработал пожизненную изжогу, пересел на бормотуху, в связи с чем начал чувствовать себя весьма вальяжно, а иногда даже хамит, но, естественно, не при мне, ибо нахамит при мне, сразу по шее получит, Милитонян Эдик начал пить марганцовку.
Да, да, любезный читатель!
Ереванская многотиражка “Литературная Армения” так прямо и указывает. Цвет марганцовки председатель союза писателей перепутал с красным бургундским.
Но у него другая беда.
Председатель союза кинематографистов пока давал задницу брату Дяди Нации – обкуренной Сове Левону Саргсяну, правый глаз которого напоминал петлю от пиджака, а левый – пиZду павлина, хотя бы успел себе зубы сделать.
А председатель союза писателей при любой власти остался без зубов, что меня угнетает определенным образом.
Его писанина на хй никому не нужны, а должность – представительская. Теперь от политэкономии перейдем к простой арифметике. Членов союза писателей – 200 голов. Членов союза кинематографистов – 189 голов. Служителей культа, то бишь обезьян в рясах – 300 голов. Было 400, но около ста голов Бармалей № 2 лишил духовного сана. Не все с парафина перешли на кокаин, а с кокаина на стиральный порошок “Дося” Согласно Индексу Доу Джонса, моя шляпа в 2 с половиной дороже Союза писателей, шарф с рубашонкой – в 3 три половиной раза Союза кинематографистом, а пальто с пиджачком – в 4 с половиной раза дороже поповского сообщества. Все эти цифры зафиксированы в бухгалтерских журналах импресарио Норайра. А Архиепископ Тиран не даст мне соврать, и, кстати говоря, он тоже у меня в друзьях, и читает меня регулярно, ибо у него тоже нет выбора, что когда Архиепископ Бинго Бинго переехал в Москву, и первый раз должен был зайти в армянскую церковь, то богобоязненные прихожане его не пустили в культовое здание, Уж слишком был похож на обезьяну, а не на служителя культа. А тогда этой богадельни – гипермаркета Святого Преображения, что нынче на Олимпийском проспекте, на Трифоновской, 19 – не было. Была одна каморка из красного кирпича, под видом якобы армянской церкви, которая базировалась на армянском участке Ваганьковского кладбища. Станция метро 1905 года. И именно там, в 2000 году Архиепископ Бинго Бонго чуть ли не пиZдюлей получил от возбужденной общественности. Но это был 2000 год, первый год вступления на Престол старика Кабаева и армянское общество мраморный фаллос старика Кабаева еще не возвело в сакральный символ Республики Армения. Потому что, старик Каьбаев был молодым, и совсем не был Кабаевым. Был обычным извозчиком, окурком и бледной молью – без всякого мраморного фаллоса, который в скором времени променяют на Евангелие V го века – и положат на Алтарь Святого Эчмиадзина. Архиепископ Тиран поправит меня, если я не прав, когда умер Гарегин Первый, то на Святой Престол претендовали три кандидата: Бармалей, этот карабахский клоун Паргев, которого тогда деньги еще и не портили, и он еще не был алкашом, и Архиепископ Нерсес Позапалян. Именно он был местоблюстителем патриаршего трона, 27 июня 2009 года он умер. Он должен был умереть, поскольку по долгу службы слишком много знал, если не сказать, что знал все. Он умер вследствие того, что зимой того же 2009 года, а именно 18 февраля, на него, в самом Эчмиадзине, в покоях на территории монастыря, было совершено разбойное нападение, якобы с целью ограбления. Ему тогда было 72 года. Естественно, его убили по причине того, что он не мог не знать про эти торги, про куплю и продажу вашей веры. Теперь Архиепископ Тиран поднимает эти вопросы, и, как я понял, он вполне оправданно рассчитывает на общественную поддержку, с целью свержения Бармалея № 2. И он очень правильно объясняет, зачем это необходимо? Это отвечает на главный вопрос: почему армянские служители культа уже начали открыто и публично призывать к военному перевороту? Архиепископ Тиран и здесь прав, когда говорит, что когда избирали Католикоса, то в Эчмиадзине уже все знали, что Вазген убит. Но КГБ сделал инсценировку. Все видели кадры, когда Бармалей говорит, а к нему подходит поп – а этот был редкостный ганон Овнан – и суют ему какую – то записку. Бармалей сначала отмахивается от бумажки, а Овнан таки настаивает.
Армянский убогий театр.
Бармалей берет бумагу, сначала читает про себя, а потом удивленно вздрагивает и объявляет всем:
- Только что весть пришла, что убит спикер парламента Демирчян и тяжело ранен премьер – министр Вазген Саргсян.
Это ложь!
Все уже знали, и двери в Храм были закрыты сотрудниками КГБ.
Открыли после того, как уже избрали.
И кстати говоря, Арам Саргсян тоже сидел там, и также знал, что его брат уже убит.
Зачем Кремлю нужно было такое совпадение: расстрел парламента и избрание католикоса?
Чтоб окончательно решить армянский вопрос, и Армению тотально превратить в кремлевское Гетто.
Вот почему, многие из вас, друзья мои, после моей поездки в Украину, возненавидели меня и начали бояться?
Украинский солдат разрушил вашу хрустальную мечту – стать придатком России ряди ящика гнилых помидоров на станции Верхний Ларс, в обмен на честь, достоинство и армянское государство.
В комментариях готов выслушать ваши аргументы против.
Армянские обезьяны в рясах пошли в ва – банк против армянского государства и народа, потому что это было последней козырю в кремлевской колоде, после ратификации Арменией Римского Статута.
Тогда в Армении мраморный фаллос старика Кабаева потерял свое сакральное значение.
Когда я целый месяц писал: “Вы еще теплые, и до конца не осознаете, какая беда нас миновала!” – я это имел в виду.
Архиепископ Тиран подтвердил, что я был прав.
А я не мог ошибиться, потому что сам – правнук мятежного попа, и досконально знаю, как работает система поповского мятежа.
Люди из Киева, которые меня пригласили в Украину, также не дадут соврать. Когда меня повели в Печерскую Лавру, то я за пять минут пребывания сказал: “Здесь хранится оружие, которое русские попы будут использовать против украинского народа!”
Через год смотрю репортаж:
СБУ оцепило Лавру и нашло огромную партию оружия.
Из Киева пишут: “Как вы догадались?”
Мой прадед – мятежный монах Тер Акоп Хачванкян – для виду ходил в рясе. Он такое оружия поставлял армянским фидаинам, что вашим Вазгенам это не снилось.
Архиепископу Тирану скажу, что моего прадеда сняли с должности Главы Папской Араратской Епархии, второго человека после Католикоса, и лишили духовного сана, еще в 1929 году, когда и репрессий не было.
И когда ему вручали ордер о высылке, то сказали: ” Ты, со своей белой бородой – враг № 1 советской власти в Армении!”
Поэтому, когда я увидел физиономии русских попов в Киевской Лавр, то сразу почуял, что они воняют порохом.
Вся разница была в том, что мой прадед это делал ради свободной Армении. Русские попы в Киеве это делали для России.
И только армянские попы пошли против Армении, и армянского народа.
Безумно люблю эту фотокарточку.
Здесь уже моего прадеда лишили права даже носить рясу.
Он с дочерью. С Эммой Хачванякян. Я ее призрачно помню.
Маленьким был, когда она умерла.
Самый младший ребенок. Седьмой, после шести сыновей.
Мать ее назвала Эммой, потому что во время беременности читала роман Флобера “Мадам Бовари”, и когда родилась дочь назвала ее в честь Эммы Бовари.
Эмма долго жила в Москве, и работала архитектором в мастерской Каро Алабяна. Ампиры театра Советской Армии, что как раз, рядом с армянской богадельней, – это ее работа.
Но в московский архитектурный институт не приняли документы, с формулировкой:
“Дочь армянского священника – националиста”
А она смирилась с судьбой. Вернулась в Ереван, и до конца ухаживала за своим отцом.
На ней никто не женился.
У нее еще три брата – Ваге, Оник, Тачат Хачванкяны – были расстреляны как враги народа.
Кто рискнул бы на ней жениться?
Мой прадед из Ервана в Эчмиадзин на автобусе, и 20 миллионов долларов за патриарший трон – это было для него другой планетой.
В дороге над ним издевались, наступали на полы рясы, дергали за бороду, обзывали попом, а он герой сардарапатской битвы.
Поэтому, на унижения и оскорбления не реагировал.
Он слишком высоко стоял.
Одним с человеком только разговаривал.
Они жили в доме, напротив Сурб Саргис, в центре Сурб Саргис.
Этот дом снесли, но я был в этом доме неоднократно.
Тетя Эвелина была маленькой, и говорит:
“Приходил один человек в шляпе, и они на веранде часами очень тихо разговаривали”
Никто так и не узнал – о чем разговаривали?
Это был Аветик Исаакян.
У него сестра жила в этом доме.
Вот из этих четырех мальчиков, что на другой фотокарточке, троих расстреляли.
Так что, е*ал я вашу советскую власть и всех коммунистов, и вашу вазочку с совковым мороженым, и вашу хрустальную мечту – вернуться в глобальный Совок.
Армянские обезьяны в рясах меня самого хотели убить из – за базаров вокруг фильма “Армянский хлеб” – а у Архиепископа Бинго Бонго есть одна фирменная фраза, которую он говорит всем, прежде чем убить:
“С тобой что – нибудь случится, в других местах не ищи!”
Он страшно любит эту фразу.
Когда это он мне сказал, то я написал очень вежливое письмо на имя Католикоса с деловым предложением:
“Это мой прадед носил бороду, а вам на 23 февраля подарю бритвенный станок Jullette и пену для бритья Nivea, ибо для меня, как для потомка монашествующего, смирение и послушание есть главные христианские добродетели”
Представляете, друзья мои, ровно через пол часа, когда письмо получили в Святом Престоле, я попал в оперативную разработку. И что, характерно, не в СНБ Армении, а в ФСБ России.
Слишком быстро Бармалей № 2 спалил свое ведомство.
А я не за себя, а за дочь испугался.
Мне ночью позвонили и сказали:
“Они узнали, что у тебя в Москве есть дочь, и ты сам не ночуй дома”.
Звонил Артур Кандилян – директор ШИРАК ТВ.
Тоже интересный человек!
Пять лет ни слуху, ни духу, и вдруг звонит в 2 часа ночи, и спрашивает: “Как дела?”
Говорю:” Пять лет не звонил, теперь звонишь в 2 часа ночи и спрашиваешь “Как дела?”. Значит, что – то случилось?
Теперь, что делать?
Связался с германской миссией.
Вот как германская миссия в Полисе спасла Комитаса от турок, так и германская миссия в Ереване спасла меня от армян.
А амбассадором тогда был такой очень интересный человек – Ганс Иоганн Шмидте.
Мы с ним подружились на базе сценария DER LETZTE NOVEMBER, который и лег в основу теперь уже бессмертной книги “Последняя осень Кенигсберга”
Амбассадор назначил мне встречу в центре Еревана, в кафе “Централ”, на Абовяна. Сказал, что заодно и пообедаем.
И что характерно, приехал на велосипеде.
А немцы, в отличие от армян, всегда говорят прямо и честно – без всяких ереванских ло ло серпантинов.
И я ему прямо сказал: - Мне нужна ваша помощь в получении политического убежища в Германии.
И объяснил ему суть проблемы.
Он так ответил: - У вас визовых проблем быть не может! Но я считаю, что своей стране вы больше нужны! Мы по другому решим этот вопрос.
У миссии Евросоюза юбилей, и они готовят прием в Гранд Отеле. Мы пойдем вместе, и я вас познакомлю с нужными людьми. Уверен, что армянские власти и церковь оставят вас в покое. И еще раз повторяю, что ваши услуги в Армении неоценимы.
А это было в ту эпоху, когда половая тряпка в сортире русской миссии в руках уборщицы, ценилось больше, чем национальный триколор в руках Верховного Командующего.
Зная, что у меня проблемы с армянской властью и церковью, знакомит меня с русским дипломатическим корпусом.
Чисто тогдашний турецкий подход к армянским властям:
типа, если возникнут вопросы с вами, то мы эти вопросы обсудим с русскими. С вами – чурками – мы не будем говорить!
А на этом приеме был и министр иностранных дел Армении.
Был такой в меру придурковатый Налбандян Эдичка.
И я подумал, что по логике вещей, и по месту жительства, посол с ним меня будет знакомить.
Однако, посол Германии меня познакомил с послом России, который на приеме Евросоюза, естественно чувствовал себя как не пришей пиZде рукав.
А русским послом тогда был такой Коваленко Слава.
И я ему прямо говорю: - У меня серьезные претензии к русской миграционной службе? Что делают в Москве столько армянским чурок? И чем вы их кормите, что они из Москвы звонят и угрожают мне, гражданину свободной Армении?
Амбассадору это не понравилось. Говорит мне: - Молодой человек, вы находитесь на дипломатическом приеме, и я попросил бы вас придерживаться дипломатической лексике.
Говорю: - Да полноте, голубчик! Господь с вами! Видите ли, я русский писатель, следовательно, имею право быть неполиткорректным.
Это произвело впечатление на амбассадора.
Спросил: - Откуда такое знание русского языка 19 века?
Отвечаю: - Детство было тяжелым! Сиротой был. Меня подобрали цыгане на крыльце и передали в российскую военную базу № 102. Там и вырос как сын полка.
А рядом с послом дергается его лакей, такой симпатичный поросенок с маленькими глазами, и рожа такая красно розовая, что можно было сигару прикуривать.
Такой конкретный гоголевский персонаж: взяточник – чиновник средней руки.
А ну – ка, угадайте, кто это был?
А вот и угадали.
Кривопусков Витя. Человек – легенда!
Участник операции “Кольцо” по депортации армян, в те славные времена.
Совсем недавно намыливался в Армению, дабы руководить военным переворотом. Но прямо в аэропорту на его имперской заднице отчеканили наконечник мечи Вардана Мамиконяна. Причем, формате гравюра, офорт.
Очень болезненная процедура, однако, стратегическое партнерство требует жертв.
Уехал обратно. Даже чаю не попил.
А на приеме сказал амбассадору: - Вячеслав Евгеньевич! Не связывайтесь с ним! Перед вами уникальный экземпляр. Своего рода в единственном числе. Дайте мне поручение и я займусь его вопросом.
Теперь у вас возникнет вопрос:
А почему русские так засуетились?
Дело не только в германском амбассадоре, который говоря подошел к нам с бокалом вина, искусственно улыбнулся и говорит русскому амбассадору: - У господина Гаспаряна в Германии безупречная репутация. Очень надеюсь, что и в России он добьется успеха!
Так обидно стало за Родину.
Ни с Россией, ни с Германией у меня проблем нет.
У меня проблемы в Армении и с армянскими чурками Москвы.
А два посла – русский и немецкий – между собой так говорят, как будто Армении вообще нет.
Резервуарные обезьяны – Албанский комсомолец и Дядя Нации – так изуродовали Армению, что ее уже никто серьезно не воспринимал.
А русские засуетились вот по какому делу.
Когда фильм “Армянский хлеб” в Москве получил один из главных призом на самом влиятельном религиозном кинофестивале “Радонеж”, то в тот год председателем жюри был Митрополит Тихон, в миру Шевкунов.
А Тихон – это вам не х*й собачий: он – личный духовник Путина.
Плохо одухотворил, но – это другая сторона вопроса.
А когда я попал в оперативную разработку ФСБ, то с меня взяли подписку о невыезде, ибо дело возбудили.
А церемония награждения должна состояться в Москве, в серьезном месте, в Доме Пашкова, где мне должны вручить медаль Преподобного Сергия Радонежского, который благословил лично табачный Патриарх Володя Гундяев, который до сих пор свирепствует под оперативным псевдонимом “Кирилл”.
А медаль мне должна вручить Манька Облигация – актриса Лариса Удовиченко.
А у Кривопускова Вити в Ереване две позиции:
он – советник посла, и одновременно председатель этого борделя на балансе Службы Внешней Разведки России – “Россотрудничества”.
В это же время приходит ксива из Ватикана.
Фильм “Армянский хлеб” на Католическую Пасху пойдет в эфир по телеканалу TELEPACE VATICANO ROMA.
А вы думаете, в том году в Александраполь, на премьеру моего последнего фильма “Последний город” – посол и генеральный консул Польши случайно пришли?
Дилетантская точка зрения.
У меня в Польше невероятные связи, друзья мои!
Все – таки, Католическая церковь, в отличие от ваших бородатых дикарей, держала на короткой привязи всю европейскую науку и культуру.
И до этих базаров, я получаю таинственное приглашение в Речь Посполитая. Но не на кинофестиваль, а на Всемирный Религиозный Конгресс EUROPE OFSPIRIT – Европа духа.
Конгресс проходит в столице Польши, но не в актуальной столице – Варшаве, а в древней – в Гнезно, где под алтарем главного Кафедрального Собра покятся святые мощи Войцеха Адальбарта – первого епископа моей родной Восточной Пруссии.
Здесь мне армянский поп угрожает: “С тобой что – нибудь случится, в других местах не ищи!”, а в Гнезно примас Польши Кардинал Юзеф Глемп говорит:
“Ваш фильм “Армянский хлеб” не только важен для вашей страны, но и для всего христианского мира. И мы считаем, что этот фильм должны увидеть в Святом Престоле!”
Там еще был Кардинал Кракова Франтишек Махарски.
А организационными вопросами должен был заниматься Пан Ян Сафранец – сенатор польского Сейма от воеводства Белосток.
Но самое трогательное было то, что когда я кардиналам в двух словах рассказал про моего прадеда, они организовали экскурсию в город Быдгощ, потому что, в этом городе похоронен очень известный и любимый в Польше священник – ксендз Ежи Попелюшко, который в советское время был замучен и убит польскими спецслужбами.
У меня тогда не было книги “МОНАСТЫРСКИЙ КРЕСТ. Советская сага”, но когда я постоял над могилой Ксендза Ежи, то вся жизнь моего прадеда – мятежного попа – прошла перед глазами.
Кстати, если эту книгу перевести на польский, то там она будет бестселлером. Польша – это страна очень серьезных религиозных традиций.
Бумаги отправили в посольство.
Посольства Ватикана не называются не посольствами, а Нунциатурами. А посол Ватикана – это апостольский Нунций.
В Армении этого нет. Апостольская Нунциатура в Закавказье находится в Тифлисе.
А Апостольским Нунцием тогда был Архиепископ Карло Гуджеротти.
А я же знаю латинское, итальянское приветствие. То есть, как надо здороваться с католическим священником.
Надо говорить:
SIA LODATO JESU CRISTO!
А он непременно ответит:
NEI SECOLI DEI SECOLI.
AMEN
В переводе на церковнославянский, это звучит приблизительно так:
ДА БУДЕТ ВОХВАЛЕН ИИСУС ХРИСТОС!
Священник отвечает:
ВО ВЕКИ ВЕКОВ.
АМИНЬ.
Когда я так поприветствовал Апостольского Нунция, он поначалу запутался, сказал: Nei secoli dei secoli. Amen, а потом добавил: - Полагаю вы учились в Венеции у монахов – мхитаристов на армянском острове Свято Лазаря.
Конгрегация Мхитристов – это гордость не только Италии, но и всего христианского мира. А богатая история и культура вашей страны – неотъемлемая часть европейской цивилизации.
Снова, так обидно стало за Родину.
Даже больно.
Апостольский Нунций направил в Ватикан рекомендательное письмо на фильм “Армянский хлеб”, а в Армении эти обезьяны в рясах решили на меня в суд подавать – за мошенническим путем получение разрешения на съемки в армянских церквах для фильма “Армянский хлеб”.
Прошло время и позвонил Кривопусков Витя, и говорит: - Твою медаль мы тебе вручим повторно на презентации.
Спрашиваю: - На какой презентации?
А он: - Твоего фильма “Армянский хлеб”. Мы решили в центре Еревана, в Доме Москвы устроить презентацию твоего фильма, в присутствии всего дипломатического корпуса, аккредитованного в Ереване, чтоб твои армяне от тебя отстали.
Я сказал: - Пригласите всех, кроме посла Германии! Я его приглашу лично.
Ганс Иоганн Шмидте сказал, что обязательно придет.
И пришел.
Кривопусков Витя отправился в Эчмиадзин, и лично пригласил Бармалея № 2.
Тот сказал, что не придет.
А Витек говорит: - Это ничего не меняет! Его фильм показывают по всему миру, а скоро покажут в Турции. Причем, в Анкаре и Ване.
А мы собираемся вручить ему медаль Преподобного Сергия Радонежского, которую он получил в Москве, но не смог поехать.
Бармалей сказал, что сам не приедет на презентацию, но представителя отправит.
С меня сняли подписку о невыезде.
Когда летел в Анкару, то это привлекло внимание в аэропорту “Звартноц”
Рейс: Ереван – Стамбул, и только у меня:
Ереван – Стамбул – Анкара.
Меня пригласили в комнату, и один грызущий перец песочный ереванец включил дебильный пафос, в эстетике убогой армянской литературы: - Вы направляетесь в столицу страны, с которой у нашей страны нет дипломатических отношений. В Турции недавно прошла серия терактов и МИД Армении рекомендует гражданам Армении воздержаться от поездок в эту страну.
Вас уже вызывали в МИД для разъяснительной беседы?
Ответил: - Во – первых, я понятливый с детства, и не надо мне ничего разъяснять. А во – вторых, меня не зовут, я сам прихожу.
Чекист спрашивает: - Вы – гюмриец?
Отвечаю: - А человек откуда еще может быть? Не из Еревана же, правда?
А он: - Зачем вы так? Мы гюмрийцев обожаем! Особенно, ваш сладкий диалект. Просто хотим уберечь вас!
Говорю: - Родной вы мой! Вы меня уберегите от армян, особенно от армянских обезьян в рясах, а с турками я как – нибудь сам справлюсь!
В Полисе надо было аэропорт менять, с международного аэропорта Мустафа Кемаль Ататюрк на аэропорт Сабиха Гегчен.
Естественно встретили меня как элиту Османской Империи.
Шофер, переводчик и личный охранник, в течение всего пребывания.
Поехали в Гранд – Отель, разумеется.
А вечером банкет, в честь прибытия.
Меня представили директрисе Ankara International Film Festival, которая оказалась такой светской ханум – убежденной кемалисткой.
А там – серьезный ресторан, где круглые столы нумерованы.
В отличие от банкетов европейских, российских, американских кинофестивалей, в Анкаре каждый гость индивидуально выбирает меню, по вкусу.
Я выбрал ADANA kebab – а это вообще Гранд – Отель.
Изысканная баранина.
И тут директриса говорит:
Я специально приготовила для вас отдельный стол, вместе с представителями Греции, Болгарии и Сербии, а Армения идеально подходит к этому.
Я сяду с вами. У нас у же одна общая земля, общее трагическое прошлое – и пора нам смотреть другу другу в глаза, без всяких посредников.
Говорю: - Это слова Гранта Динка.
А она: - Да, да. Я была на его похоронах.
Очень интересный получился разговор за ужином, но как говорил покойный Франц Кафка:
“На этом рукопись обрывается”
Единственное, в конце ужина, она спросила: - У вас есть какие – нибудь специальные пожелания?
Сказал: - Я бы очень хотел посетить мавзолей Кемаля.
Она очень удивилась и спросила: - А зачем это вам – армянину – мавзолей Кемаля? Думаете, я не знаю историю?
Говорю: - Не сомневаюсь, что знаете! Просто, работаю над книги про моих Бабо. Их было семеро. Двое их них, самых маленьких – Манжур и Луиза – умерли на дороге из Карса в Александраполь.
Они покинули свой дом в Карсе, после того как Ленин и Кемаль 16 марта 1921 года подписали Московской Договор.
Моя книга “Телефон Бабо” должна быть очень достоверной.
В Москве я был в мавзолее Ленина. Хочу и у Кемаля спросить: зачем он это сделал?
Очень интересная пауза возникла. Директриса задумалась, а потом говорит: - Я вам дам дополнительное сопровождение, После недавнего теракта к городском парке, курды обещали взорвать мавзолей. Поэтому, он взят под особую охрану. В Анкаре объявлен красный уровень террористической опасности.
Многие наши гости не приехали.
Дали сопровождение, а им говорю:
“Оставьте меня наедине с Кемалем. У меня к нему парочка оперативных вопросов, в рамках следственных мероприятий”
Давеча мне Лагзи позвонил. Вардикян Мгер – сын Лагзи Серожа. А это – очень серьезный коленкор.
Лагзи очень нежно и тонко понял монолог у мавзолея в книге “Телефон Бабо”.
Говорит: - Позвонил, чтобы сообщить, что тебе пиZдец: ты в говно попал в руках собственной гениальности.
Целую неделю работаю над одной сцены для AMERCOMа.
Это должно быть гениально!
Дело в том, что многие халис – гюмрийки и александрапольки двойного коленкора, прежде чем, отправится в Александровские бани, мылись дома.
То есть, сначала моются дома, а только потом идут в баню.
Лагзи говорит, что его бабушка так делала.
Звездочка – тоже.
Когда наша Дзало из Тифлиса таскала Звездочку в серные бани, дабы ее тело осталось мраморным, она дома мылась, с мотивировкой: “Если кто – нибудь в бане меня увидит в грязной, то я сквозь землю провалюсь!”
Знаете, один раз чего я натворил?
Вызвал домработниц для уборки. Позвонил пораньше., чтоб дома самому делать уборку, пока они придут.
Теперь целую неделю страдаю над сценой в бане.
А вот эта сцена есть в книге “Телефон Бабо”
Возвращаюсь в Полис, и до в аэропорту Анкары “Эсенбога” прохожу паспортный контроль.
А это внутренний рейс авиакампании Turkish Airlines.
Девушка сидит, и подозрительно долго изучает мой паспорт.
А у нее на груди бейдж, с турецким именем.
Сначала изучала, а потом начала любоваться.
Спрашиваю: - Что – то не так?
А она: - Нет. Просто первый раз вижу армянский паспорт. Такой красивый.
Очень тихо спросил: - Вы – армянка?
Она слегка вздрогнула, и тихо сказала: - Здесь не принято об этом говорить.
Потом вернула паспорт, широко улыбнулась и сказала: - Пожалуйста, не задерживайте очередь, Erkek Cardesh.
Erkek Cardesh по – турецки означает Братишка.
И тогда я понял, какую силу и ценность имеет армянский паспорт, и какое счастье быть его носителем.
Она очень нежно листала паспорт, щупала листы.
Это было до Революции, и когда я вернулся в Полис, на набережной Босфора принял решение, что пора в Армении чистить Авгиевы конюшни.
И таинство было в том, что это решение я принял на набережной Босфора, где Комитас, под крик чаек, рвал свои ноты, бросал в воду и шептал про себя: - Зачем мне музыку создавать, когда народ мой исчезает!
Не исчез. Хотя, месяц назад мог исчезнуть.
Исчезнуть не из – за угрозы военного переворота от русских и армянских обезьян в рясах.
Комитас тоже был монахом.
Мог исчезнуть, потому что многие носители армянского паспорта так не познали ценность этого паспорта.
Я не думал, что мне придется и действующую власть послать на хй. Я давно проделал этот путь, а они как стадо баранов торчат у железной дороги. Поэтому, мне не страшно. Я предоставил им – этим бородатым гаврикам без роду и племени – шанс освободиться от комплекса бродячей жертвы, которая вечно нуждается в старшем брате. Они сами себя боятся., друзья мои! Бояться ответственности. Живут за счет того, что мировой порядок превратил их в проводников поезда, которые призваны подавать чай. Я вам так скажу. Эта ваша дурацкая ось: Армения – Арцах – Диаспора – оказалась мыльным пузырем. Сама Армения, без меня, превратится в обычную, благополучную европейскую периферию, с надувными сиськами Занзибара. Центр тяжести перенесется на старую железную дорогу: Карс – Александраполь – Тифлис. Я это понял, когда изучая архивные материалы, живые свидетельства, обнаружил, что многие армяне – настоящие армяне из Муша, Вана, Карса, Эрзерума, даже после Геноцида хотели вернуться в Муш, Ван, Карс, Эрзерум. Они совковых армян – полуфабрикатов – не восприняли. А действующая власть напоминает мне тот сорт армян, которые когда уезжают в Россию, то армянский быстро забывают, а русскому еще не научились. Следовательно, всю жизнь живут в таком подвешенном, промежуточном состоянии, по модули: ни в пиZду, ни в Красную Армию, ни к селу, ни к городу. Теперь эти гаврики пару слов выучили по – английски, несколько шаблонных фраз остались от глобального Совка,, и всю эту информацию поместили в один микрочип, и засунули в их мозги, где в левом полушарии ведомственный майонез, а в правом – маргарин из гастронома. Поэтому, я решил их послать на хй.
С вашего позволения, разумеется. Как никак, я плохо одет, но хорошо воспитан.
И что самое интересное, друзья мои, у них невероятные комплексы передо мной. И эти комплексы вызваны тем, что многих из них я превратил в людей, если можно так выразиться.
Но, все равно мне грустно расставаться с Россией.
Я ей предоставил не меньше шанса.
Но меня поражает, убивает пророчество Александра Блока.
— Всё ли спокойно в народе?
— Нет. Император убит.
Это он написал в 1903 году.
Представляете?
Как он это предвидел?
Кремлевская колонна № 5 слишком бездарна, тупа и невежественна, чтобы понимать такие тонкие вещи.
А у императора была личная драма.
Он не имел права отречься от престола: он же миропомазанник, августейшая особа.
Он это сделал ради сына – цесаревича Алексия, который страдал гемофилией. Сначала надеялся, что Распутин Гриша вылечит. Потом хотел отвезти Европу, но ему уже там сказали, что это хроническая болезнь.
Но с другой стороны, Цесаревич мог забраться на престол, только под регентством князя Михаила. Но тот тоже оказался долбоебом.
А заставил отречься от престола тоже родственник – князь Феликс Юсупов. А германский Кайзер Вильгельм Второй, вообще был его кузеном. Однако, депешу отправил:
“Извини, Николаша, но вынужден объявить тебе войну!”
Россия вступает в Первую Мировую войну как союзник Антанты, в альянсе с Британией и Францией, а выходит из войны с позором, предав союзников, и став на сторону Германии, Австро – Венгрии и Турции.
А эти ваши бараны – историки утверждают, что русские спасли армян от Геноцида.
Вот таким глобальным образом мы пришли к сегодняшней ситуации, друзья мои!
Особенно, когда Ильич произнес сакраментальную фразу:
“Превратим войну империалистическую в войну гражданскую”
Потом Ильич снабжает Кемаля золотом, оружием и деньгами и спасает не армян, а Турцию от полного исчезновения, сильно надеясь, что новая Турция пойдет по социалистическому пути развития. А Кемаль кинул Ильича через пролетарский х*й крестьянскую крапиву
После Второй Мировой войны у Сталина возникли амбиции превратить Москву в Третий Рим, и решил взять проливы Босфор и Дарданеллы. Однако, Америка и здесь опередила и отправила в Босфор свой линейный крейсер “Миссури”.
А Турция решила, что надо держаться подальше от русского греха и вступила в НАТО.
А потом начался Карибский кризис.
Советские ракеты на Кубе, против Америки, американские ракеты в Турции – против глобального Совка.
Кремль в ответ построил в Армении АЭС, а в Азербайджане Мингечаурскую ГЭС, чтоб в случае чего, первым мы пошли под раздачу, как расходный материал.
Нельзя быть идиотами во все времена.
Историю надо знать, чтоб сделать соответствующие выводы.
ЭПИЛОГ
Я почему говорю, что армянский центр тяжести перемещается в Полис.
Потому что, русские и турки больны византийским синдромом, и во все времена будут грызть друг друга.
А очень умные и хитрые армяне якобы извлекают выгоду из русско – турецких войн.
А любая русско – турецкая война заканчивается Геноцидом армян.
А в самой Византии, у армян целый Константинопольский Патриархат.
Туркам так и не удалось превратить Полис в мусульманский город. Там эта Византия и Греция прет с каждого переулка, несмотря на огромное количество мечетей, турецких флагов и изображений Кемаля.
А в Полисе намного больше армянских церквей чем в Ереване и Москве. История России и Турции закончится под заборами армянских церквей в Полисе.
Девушка в аэропорту Эсенбога была права:
“Здесь не приято об этом говорить”
.
